Итак, Мышь завершает публикацию сего эпического текста...
Часть третья, где происходят различные признания, загробные видения, а заканчивается все хорошо - на том свете.
Келегорма больше не прикладывают, вместо него отдуваются другие эльфы.
читать дальше
Хелена Штепанова
Нирнаэт Арноэдиад.
Перевод - Ангел
Часть 3.
Взято: jetel.webzdarma.cz/1024/zjet_na3.htm
На другой день было пасмурно. Маэдрос закрылся в рабочем кабинете и прочитал все возможные записи, касающиеся военной стратегии, техники и всего такого. Он написал несколько официальных посланий известным эльфийским князьям и вообще посвятил много времени военным и политическим занятиям. К вечеру раздался тихий стук в дверь
- Кто там? – пробормотал Маэдрос, поднимая глаза от бумаги, на которой что-то писал. Его левая рука полностью заменила правую, но быстрее уставала, особенно при письме. Этим вечером Маэдрос уже не мог разжать пальцы из-за судорог. Поэтому даже если бы он хотел отложить перо, то не смог бы это сделать.
- Это я... – раздался из-за двери голос Маглора.
- Заходи, - сказал Маэдрос и снова опустил глаза на бумагу. – Что тебе нужно? – спросил он, когда Маглор вошел и аккуратно закрыл за собой дверь
- Ну... Мне скучно. Хочешь, я тебе что-нибудь сыграю? – улыбнулся он и достал свою арфу. – Что ты пишешь?
- Письмо Фингону.
- А-а... Что-нибудь секретное?
- Нет, - отрезал Маэдрос. – Официальный государственный документ. Что я еще могу ему писать?
- Ну, может быть... «Привет, Фингон, как дела?» – ответил Маглор иронически.
- Мне пофигу, как у него дела.
- Но он же твой друг...
- Он олух.
- Но он спас тебе жизнь!
- И отрубил мне руку.
- Но если иначе было невозможно, - помрачнел Маглор. – Ты на него из-за этого сердишься? Разве ты ему не... благодарен?
- Ну да, черт возьми... Я не говорю, что не люблю его. Я говорю только, что он олух. Просто олух. И к тому же лжец.
Маглор широко улыбнулся и снова положил арфу на самую низкую стопку книг и бумаг. Потом он сел на край стола и сжал руки.
- Тогда расскажи...
- Что рассказать?
- Объясни... Ты имеешь в виду, что твое спасение с Тангородрима немного отличалось от официальной версии?
Маэдрос кровожадно улыбнулся и заговорщицким тоном прошептал:
- Маглор, я пообещал Фингону, что никому это не расскажу... – а глазами спросил: - «Хочешь узнать несколько шокирующих деталей?»
- Расскажи, Мадди, не скрывай от меня ничего... Обещаю, что никому не расскажу.
- Все произошло так. Сначала все в целом было как в официальной версии (с отдельными расхождениями) до той минуты, когда Торондор поднял Фингона вверх, чтобы тот мог меня освободить. Фингон вынул меч и замахнулся, но когда он уже приготовился рубить, я ему сказал, чтобы он не напрягался, а лучше бы попытался отвернуть тот шуруп.
- Какой шуруп?
- Им скреплялись оковы... Такой обычный большой шуруп, ну..
- А он не смог отвернуть?
- Дай мне досказать. Я не знаю, почему Фингон не попытался этого сделать. Может быть, у него и не получилось бы, но это фигня... Я сказал Фингону, чтобы он попытался отвернуть шуруп, чтобы не зазубрить клинок, но он не вслушался. И попытался перерубить цепь.
- И что дальше?
Маэдрос усмехнулся и вместо ответа поднял обрубок правой руки.
- И знаешь, что меня окончательно добило?
- Нет.
- Этот идиот принял неописуемый вид, словно у него глаза из орбит вылезли, и выдохнул: «О Валар... Извини, Мадди». И потерял сознание. Так что в итоге нас обоих спас Торондор. Потом Фингон придумал эту душещипательную историю и попросил меня, чтобы я помогал ее распространять.
Маэдрос хихикнул:
- Да, жаль, что я пообещал никому этого не рассказывать... – потом посерьезнел. - но этот вымысел прекрасен, так что ничего страшного…
- Понимаешь ли, у Фингона есть одна пламенная страсть, - объяснил Маэдрос. – Он очень любит что-нибудь рубить. У него уже в Валиноре были проблемы с этим. Причем он берет скорее количеством, чем качеством... Сперва рубит, а потом смотрит, что он разрубил. Ты знаешь, что прозвище «отважный» было дано в ироническом смысле? Я до сих пор боюсь, что из-за своей опрометчивости во время войны он влипнет в какую-нибудь неприятную историю...
Маэдрос спал как на иголках... Его мучили ночные кошмары, и каждую минуту он просыпался. В четвертом часу ночи его сон был прерван неприятным холодком в ногах постели. Он сел, протер глаза и вгляделся во тьму. В том месте, откуда тянуло таким необычным холодом, примерно в двух шагах от земли парила прозрачная фигура.
- О Валар, что это... – глаза Маэдроса постепенно привыкали к темноте, и он узнал в этой фигуре знакомые черты... – Папа? – выдохнул Маэдрос и больно ущипнул себя под одеялом за икру.
- Не делай так, сынок, а то у тебя будет синяк... – сладостно проговорил дух Феанора. – Это и в самом деле я...
Теперь Маэдрос мог подробно рассмотреть явившегося духа. На Феаноре было белое свисающее облачение, ниже пояса полностью прозрачное. Голову он склонил влево, на его губах играла величественная улыбка, руки сложены крестом на груди. Его глаза были воздеты к потолку. Над его головой вращался золотой светящийся кружок с восемью лучами. Феанор выглядел, говорил и действовал как идиот.
- Откуда ты взялся, папа?
- Я ненадолго из чертогов Мандоса...
- Можно спросить тебя? – пискнул Маэдрос робко.
- Конечно, сын мой.
- В чертогах Мандоса так выглядят все?
- Конечно..
Маэдрос упал духом. До этого времени он часто помышлял о самоубийстве, но, увидев такое, он понял, что лишился последнего утешения.
- А что за важное дело привело тебя сюда? – спросил он.
- Ну... Ты ведь звал...
- Разве я тебя звал?
- Не тебя. Маму. Но она не может придти. Видишь ли, меня огорчает, что ты обвиняешь меня в своих трудностях, и я хотел бы сказать тебе правду...
Маэдрос лег, закинул руки за голову и улыбнулся:
- Я жду...
- Не будь таким злобным, сынок... Я не буду отрицать, что в своей жизни я сделал много неправильного и дурного, чем и доставил тебе массу проблем. Но сейчас я стал другим... Я изменился, и сейчас, когда меня отпустили сюда, не могу ставить тебе в вину, если ты и дальше будешь столь жестокосердным ко мне. Но когда ты проклинаешь меня за то, что я породил твоих пятерых братьев, я огорчаюсь...
- А разве не породил?
- Ну... видишь ли... После того, как родились ты и Маглор, мы с мамой немного... разошлись. Совсем немного... И мама...
Маэдрос снова сел на постели.
- И что мама?..
- Ты не должен ее обвинять...
- Постараюсь. Так что мама?
- Маэдрос, ты помнишь Аранура, которого все называли прекрасным?
- Конечно. Этого болвана трудно забыть. Аранур Прекрасный. И если он мог слышать, его никто не называл Аранур Тупой... – В этот момент Маэдрос напрягся. – Погоди, ты хочешь сказать, что...
Феанор кивнул. Маэдрос заметил, что кружок последовал за головой отца.
- Да, Маэдрос, это так... Твоя мама тогда очень рассердилась на меня. А Аранур был и вправду прекрасен. И к тому же я его не переносил. Так что если она хотела меня этим ранить, то не могла выбрать никого лучше... То, что он и вправду тупой, я полагаю, она поняла позже...
- Так что Келегорм, Карантир, Куруфин и близнецы...
- Сыновья Аранура.
Маэдроса охватил приступ смеха. Настолько его давно ничего не развлекало. В последнее время он часто рыдал, а вот смеяться ему давно не приходилось.
- Я надеюсь, что ты не оповестишь их об этом, - вкрадчиво сказал Феанор. – Их бы это слишком сильно ранило…
- Клянусь, что не расскажу, - с трудом выговорил Маэдрос, и его снова начал душить смех. Феанор погрозил сыну пальцем: - Если ты это сделаешь, то не жди от меня ничего хорошего. Это должно оставаться тайной от них и от всего мира. - И исчез.
Маэдрос в ту ночь больше не уснул… Он обдумывал услышанное… Иногда его снова начинал душить смех, переходящий в кашель, иногда он серьезно думал о том, как бы его братья отреагировали, узнав о своем происхождении… К великому сожалению, он понял, что все равно не решился бы им это сказать. Сломать им хребет или сломать о них несколько стульев, подраться с ними или поддразнить их – это не составляло для него труда. В конце концов, при подобных обстоятельствах он делал это с большим удовольствием. Но сказать им правду о их биологическом отце и перед лицом всего мира лишить их возможности гордиться тем, что они сыновья Феанора… Невозможно. А раз так, то ему никакой радости от этого нет… Ведь это знает он один. Он не решится сказать это даже Маглору. Всю ночь его мучили эти мысли. К утру он с удивлением понял, что, очевидно, он любит братьев. Это его настолько выбило из колеи, что он встал в половине шестого и пошел ругать повара за то, что тот ему до сих пор не приготовил еду и не принес ее в постель. Повар впал в смятение. Уже несколько сотен лет он приносил Маэдросу завтрак в половине девятого утра. Маэдрос в качестве работодателя был страшен.
Когда Маэдрос (утомившись от похода на кухню) вернулся в постель, в коридоре он встретил Маглора. Тот был бледен как мел, трясся всем телом и что-то невразумительно булькал.
- Маглор… С тобой все хорошо? – спросил Маэдрос заботливо.
Маглор взвизгнул и испуганно подпрыгнул. После этого он взвизгнул снова и побежал куда-то чрезвычайно гротескным шагом. Маэдрос прислонился к стене, растеряв все возможные слова.
- Только этого мне и не хватало для полного счастья… - вздохнул он горестно.
***
Уже было далеко за полдень, когда кто-то постучался в дверь кабинета Маэдроса.
- Никого нет дома, - проворчал Маэдрос неприветливо, ожидая какого-нибудь стихийного бедствия вроде Келегорма или Куруфина… За дверями кто-то громко сопел, не решаясь заговорить или войти.
- Листочки в клеточку закончились, - сказал Маэдрос, подумав, что, судя по робкому поведению, это кто-то из близнецов.
- Это я, Мадди, - отозвалось за дверью.
- Маглор! Так что ж ты сразу не сказал? – Маэдрос встал и пошел открывать брату дверь. Маглор выглядел как сплошное несчастье и держал в руках флейту… На ней он играл в приступах депрессии.
- Мадди… Я, наверное, сошел с ума, - всхлипнул Маглор и сел в кресло Маэдроса. – Я вижу духов…
На мгновение Маэдрос замер, а потом рассмеялся во весь рот.
- Тогда нас двое, братишка…
- Ты тоже видел… - Маглор шмыгнул носом, - Папу?
- Ага. У нас была очень приятная встреча. Он сообщил мне несколько интересных вещей…
- Так это правда? – Маглор выкатил глаза и закрыл их в ужасе. Маэдрос кивнул, и на его губах показалась широкая улыбка.
- Аранур и мамочка… - Маглор не мог справиться с потрясением. В этот момент Маэдрос понял, почему брата это так беспокоит… Он с раннего детства полностью фиксировался на маме.
- Ну же… Маглор… Не переживай об этом… В этом есть и хорошая сторона…
- Да какая же?
- У нашего отца на пять грехов меньше… Он не породил Карантира, Келегорма, Куруфина, Амрода и Амраса…
Маглор сперва неуверенно усмехнулся… Потом он улыбнулся шире… А потом обоих сыновей Феанора пробил неудержимый истерический хохот.
***
А теперь мы прерываем этот рассказ по следующим причинам:
Во-первых, мы хотим, чтобы читатели рассердились.
Во-вторых, дальше описываются несколько битв (например, Нирнаэт Арноэдиад); если бы мы описали эти битвы в стиле фэнтези, то они были бы кровавыми, натянутыми и представляли бы из себя огромное извращение; они могли бы вызвать расстройство желудка, остановку сердца или воспаление мозга, причинить моральный ущерб, и поэтому их никому нельзя читать.
В-третьих, автор не знает, что делать и как бы сократить этот рассказ, чтобы он наконец закончился.
А теперь вернемся к «Нирнаэт Арноэдиад».
Эпилог.
Маэдрос думал, что в чертогах Мандоса более мрачно. Нет, конечно, это был не рай. Но все-таки здесь было уютнее, чем он ожидал.
- Могло быть хуже… - пробормотал он про себя. Не прошло и пяти минут, как стало хуже.
- Братец!!! – Келегорм вынырнул из глубины чертогов и неистово замахал Маэдросу. – А где Лорри?
- А я знаю? Наверное, он еще жив. Хорошо бы…
- Но без него не получится хорошего семейного пикника… - Келегорм весело подпрыгнул. Розовый кружок над его головой встревожено засверкал.
- Ты жутко выглядишь, Келегорм, - проворчал Маэдрос, четко ощущая, что сам выглядит точно так же.
- Ты тоже, Росси…
- Ты помнишь, что я говорил тебе о «Росси» и о папильотках?
- Помню. Ты говорил: «тебе до смерти не понадобятся папильотки…»
Маэдрос усмехнулся, обнял брата за плечи и они вместе поплыли по воздуху к остальным членам семьи.
- Ты не представляешь, как мне вас не хватало, - продолжил Маэдрос.
- Серьезно? – Келегорм выкатил глаза и растерянно закусил губу.
- Это было ужасно… Тоска, пустота… Эти длинные дни, когда… - Маэдрос замолчал и изобразил одну из самых страшных своих гримас. – Когда не на кого было накричать.
Конец.
От Мышь.
Итак, рассказ закончен, а теперь - еще об одном таланте Хелены Штепановой. Она весьма неплохо рисует.
В чем можно убедиться на Девиант-арте:
maddiel.deviantart.com/gallery/#Tolkien
(...и пока я не прочла рассказ, я не знала, почему автора этих рисунков зовут *Маддиэль* )
Или на Эльфвуде (часть рисунков не совпадает):
www.elfwood.com/~hella
...Хотела повесить какую-то другую картинку, чем в сообществе, но поняла, что без этой никуда. Она, правда,совершенно серьезна...
Хелена Штепанова "Нирнаэт Арноэдиад". Часть 3 + Эпилог. + Картинка.
Итак, Мышь завершает публикацию сего эпического текста...
Часть третья, где происходят различные признания, загробные видения, а заканчивается все хорошо - на том свете.
Келегорма больше не прикладывают, вместо него отдуваются другие эльфы.
читать дальше
Часть третья, где происходят различные признания, загробные видения, а заканчивается все хорошо - на том свете.
Келегорма больше не прикладывают, вместо него отдуваются другие эльфы.
читать дальше